Тропа мира

Приехали как-то Кирсан Илюмжинов и любимый его скульптор Эрнст Неизвестный на калмыцкий берег Каспийского моря, в небольшую деревушку. Подошел к ним один рыбак и говорит Неизвестному - "А у меня есть Ваша книга, сейчас принесу - покажу". И убегает.
Эрнст Неизвестный радуется: "Ну, надо же. Моя первая книга вышла всего месяц назад. А здесь уже есть".
Кирсан: "Ну, у нас же в Америке большая калмыцкая диаспора. Наверное, передали".
Ждут 10 минут, 20 минут. Бежит рыбак, в руке потрепанная книжка. Протягивает - вот.
На обложке надпись. Эрнест Хэмингуэй "Старик и море".
"Ну что ж,-" говорит Эрнст: "Я - Эрнст, вот - море. Все сходится."

история от пиарсоветника РК.

В г. Элисту я приезжаю, можно сказать, регулярно, но каждый раз меня что-нибудь там удивляет.

Например, скульптуры на шахматную тему. Вся Элиста уставлена подобным творчеством. Попробуйте догадаться, как называются эти скульптуры. (название одной из них я и сам не знаю). Правильные ответы пока не указываю.


( Чебурашка в калмыцкой степи )
( Слава калмыцкому ракетостроению )
( что это? )
( Главное украшение Нью-Васюков - города шахмат на окраине Элисты )
( Ну, этого выдающегося шахматиста все и так знают? )

В г. Элисту я приезжаю, можно сказать, регулярно, но каждый раз меня что-нибудь там удивляет.

Например, таблички:



Мало того, что бизнес малый, так его еще и ...


Надписи на калмыцком и русском языках утверждают "выход", а надпись на старокалмыцком возражает - "ВХОД". Гестапо перекрыло все выходы, но Штирлиц мыслил по-старокалмыцки.